АЛЕКСЕЙ ИВАНОВ «ПСОГЛАВЦЫ»
«Из щелей заколоченных окон бил красный закатный свет и прозрачными плоскостями резал объём помещения на ломти».
Восторг «Географа…», подтолкнул меня к походу в библиотеку за другими творениями Алексея Иванова. На полке пылилось несколько его рукописей с названиями, способными оттолкнуть обывателя: «Псоглавцы», «Общага-на-крови», «Ёбург». Согласитесь, заглавия смахивают на те, что бывают у каких-нибудь молодёжных и поверхностных произведений с допотопным языком, отсутствием философской двусмысленности и подноготной. Если бы не «Географ…» и «Ненастье» (рецензию на него я предоставлю вам позже), я бы продолжил так думать. Но вся глубина романов Иванова, приправленная потрясающими метафорами и аллегориями, опровергала такое ошибочное мнение. В итоге, я разжился «Псоглавцами» и «Общагой-на-крови».
Итак, перед нами затерянная в лесу деревня, окруженная торфяными карьерами. Рядом руины уголовной зоны. Трое молодых реставраторов приезжают в эту глухомань, чтобы снять со стены заброшенной церкви погибающую фреску. Легкая работа всего на пять дней… Но на фреске – Псоглавец – еретическое изображение святого Христофора с головой собаки. Деревня же, как оказалось, в старину была раскольничьим скитом. И во мгле торфяных пожаров все явственней начинает проступать иная история – таинственная и пугающая.
То, что в деревне Калитино происходит нечто аномальное, для героев вовсе не стало сюрпризом. Это был очередное исследование «дэнжерологов»: людей, охотящихся за чудесами мировой культуры. Нужно было понять, как так вышло, что фреска с Псоглавцем влияет на жителей деревни, всё аномальное превращая в закономерное. Автор, в качестве примера, приводит произошедшее в Оренбурге:
«В тысяча восемьсот пятьдесят третьем году Оренбург вымирал от холеры. Болезнь остановили только тем, что принесли в город чудотворную икону Богоматери. Но божьему чуду есть рациональное объяснение. Городские интенданты тайком раздевали мертвецов и продавали их одежду на рынке, тем самым разносили болезнь по городу. Когда в город внесли икону, интенданты просто побоялись грешить вблизи почитаемого образа».
Герои «Псоглавцев» ищут первопричину, источник всех легенд, которыми обросла деревня Калитино. Легенд о псоглавцах, разрывающих на куски всех, кто осмелится покинуть пределы той зоны. Всех, кто желает покинуть то сформировавшееся общество, тот привычный мир.
Да, перед нами фэнтези вперемешку с мистикой, но не смейте относиться к роману поверхностно. Основа романа – не сверхъестественный антураж, а история о конфликте двух миров. Россия – пространство, разделённое на «зоны» с разными жизненными практиками; население «зон» реагирует и на вторжение чужаков, и на попытки аборигенов выйти за колючую проволоку.
И герои осознают, что перед ними «изнанка» мира российской провинции – утратившей культуру, но подсознательно продолжающей жить по законам прошлого: старообрядческих скитов, трудовых лагерей и т.п.
«Здесь, в деревне, уже не люди – так, какие-то человекоподобные существа, бандерлоги, троглодиты <…> Они живут в своей гнилой вечности, где на гнойнике одного поколения нарастает гнойник другого, и эта простейшая грибница поганок не знает смерти, повторяясь, повторяясь, повторяясь».
Дальше рассказывать не вижу смысла. Это нужно читать. Но по традиции приведу ряд цитат, доказывающих, почему я в очередной раз оценил изящность языка автора.
«Кирилл выбросился из автобуса – словно погрузился в банку с горячим вареньем».
«…дымился торфяной закат. Неестественный и воспалённый свет окрасил листву лип и лохмы бурьяна синевой, словно они были пришельцами с Венеры».
«Высокие деревянные столбы торчали, словно воткнутые с размаха, как копья в жертву, без всякой телеграфной романтики».
«Ветка качалась чуть заметно. почти неуловимо, но не прекращала движения, будто её тянули за невидимую ниточку <…> то ли крестит дорогу раскольничьим двоеперстием, то ли усыпляет, гипнотизируя ритмом, словно в колыбели».
Даже описание церкви все три раза было уникальным:
«Церковь призрачно светлела в дымной ночи, будто её соорудили из грязных листов ватмана».
«Церковь, некогда белёная, а сейчас облупленная, выглядела багровой, как шмат мяса».
«Церковь поднялась над ними, как огромный кирпичный вертолёт, что приземлился забрать попавших в окружение».
По правде говоря, я думал, что роман «Псоглавцы» был написан в начале творческого пути Алексея Иванова. Уж точно до написания «Географа…» . Оказалось, всё не так: «Географ…» был от 1995 года, «Ненастье» – от 2015 года, а «Псоглавцы» – от 2011. Такая ошибочная теория у меня возникла просто потому, что роман выглядел слабее, чем ожидалось. И тем не менее, ощущался на достойном уровне по сравнению с общей массой, прочитанной мною литературы.
Евгений КУЛИШОВ
